«Концы — молодцы!» — хором скандирует публика на их выступлениях. Молодцы они уже хотя бы потому, что больше десяти лет делают свой рок без оглядки на моду, говорят о том, что думают, и за словом в карман не лезут. С участниками «Концов» встретился корреспондент портала Weburg.net Никита Ломаев.
— В этом году вы отмечаете 11 лет музыкальной деятельности. Каким представлялось будущее группы в то время?
Сергей Кудрявцев (вокал): Мы хотели делать музыку, делать ее качественно, получать от этого удовольствие и радовать наших слушателей. Конечно, хотелось популярности и кучу денег, но гонорары — это следствие популярности. Для этого в городе мы сейчас сделали все, что могли. Теперь надо выходить на российский уровень.
— В вашей песне про Элвиса есть элемент легкой зависти?
Сергей: Это не зависть, это такой добрый стеб над кумиром. Зависти нет ни капли, уверяю.
— Вы уже солидные мужчины, а поете до сих пор о сиськах. Вы не переросли свои песни?
Сергей: (Обращаясь к барабанщику Ивану): Ваня, тебя волнуют сиськи?
Иван Волков (барабаны): Я думаю, любого нормального мужчину до самой смерти волнуют сиськи.
Сергей: Нормального мужика волнуют все время сиськи, секс и всякие веселые штуки, связанные с этим.
— Почему тогда не многие исполнители делают на этом акцент в своем творчестве?
Сергей: Никто не делает, вот мы эту нишу и заняли. Раз мало людей об этом поет, то будем петь об этом мы.
— А вот ненормативную лексику как раз использовали многие. Основная фишка «Концов» в употреблении мата или в чем-то ином?
Сергей: На тот момент, когда мы начинали играть в составе Maniac Kids, мы были, наверное, единственной группой в Екатеринбурге, которая делала ориентир на нецензурную лексику. Этого никто до нас не осмеливался делать на уральской сцене. А потом мы просто стали делать самый качественный панк-рок в этом городе.
— Вы часто сетовали, что группу, из-за присутствия ненормативной лексики в текстах, не зовут выступать на открытые площадки. Но песня «Восхитительно», например, была издана вами в двух вариантах — цензурном и обычном. Почему ушли от этой практики и перестали делать по 2 версии песен?
Сергей: Ну, из песни слов не выкинешь. Мы используем мат не просто потому, что мы хотим его использовать, а — именно там, где без него не обойтись. По крайней мере, в новых текстах. А на всех городских площадках мы, наверное, выступили: от «Уралрока» до Дня Города. Приходилось заменять мат. «Восхитительно», «Я, блин, Элвис» и так далее. Это нас не останавливает, но, конечно, лучше петь песню так, как она задумывалась.
— Проблемы с органами правопорядка по этому поводу бывали?
Сергей: Нет, ни разу не было. Хотя, один раз был случай на фестивале «Молодой Урал» в Новоуткинске, кажется. Это произошло лет 8 назад, тогда это было довольно ново для, если так можно сказать, провинции. Меня со сцены сотрудники милиции увели под белы рученьки и хотели увезти в вытрезвитель города Шаля, но толпа не дала им этого сделать. Больше таких проблем не было. Хотя на масштабных мероприятиях милиция часто стоит в оцеплении, но нормально реагирует. Все же матерятся! Мат в искусстве — не повод для того, чтобы забрать в отделение.
— Группа «Концы» является организатором ежегодного екатеринбургского панк-фестиваля. Что для вас сейчас вообще значит панк?
Сергей: Это такой сложный вопрос, я даже не знаю ответа. Мы вообще, по-моему, довольно давно отошли от панк-музыки и играем просто рок. Может быть, — с элементами панка, элементами ска. Наша музыка настолько разнопланова, что конкретно словом панк я бы ее не мог назвать.
Иван: Вообще, панк — это больше образ жизни, чем стиль музыки. Я себя к панкам никогда не относил.
Сергей: Просто нас всегда перло от энергетики панк-рока. Естественно, мы на помойке не жрали никогда.
— А с какой целью вы организуете панк-фестиваль?
Сергей: Изначально я просто хотел помочь молодым музыкантам, которые тыкались, тыкались — не знали, где им выступить. Таких было довольно много. Я им давал шанс показать себя публике таким образом. Ну и хотелось продвинуть идею Punk United. На тот момент еще ничего такого не было в Екатеринбурге. И мы вокруг себя консолидировали такое вот сообщество. Сейчас некоторые группы, у которых старт был именно на нашем фестивале, активно выступают, записываются, стали более-менее известны, хотя и не в панк-музыке, а вообще в музыкальной среде.
— Что, на ваш взгляд, изменилось в местной музыкальной среде за последние 10 лет?
Иван: Общий уровень игры на инструментах очень сильно вырос. Появилось много качественных молодых групп с хорошей музыкой. Сейчас есть, что послушать, есть, из чего выбрать. Несмотря на то, что музыкой в нашем городе практически невозможно заработать какие-то деньги, люди, все равно, что-то делают и делают качественные вещи.
Сергей: Групп просто стало много. Это связано с доступностью инструментов, репетиционных баз. Раньше, чтобы начать делать музыку, надо было где-то достать гитару, заработать на нее деньги. А сейчас можно не так уж дорого купить любой инструмент и начать рубить.
— Сергей, вы работаете на довольно-таки серьезном предприятии оборонной промышленности. Как коллеги реагируют на вашу деятельность в «Концах»?
Сергей: (Посмеивается.) Ну, слышали, знают. Я думаю, с юмором относятся. По крайней мере, никто меня не упрекал никогда.
— Утром — инженер, вечером — вокалист в отвязной рок-группе. Присутствует ощущение двойной жизни?
Сергей: Да, но я в этом проблемы не вижу. Любой человек на работе — не такой, какой он в общении с друзьями, на отдыхе и так далее. На работе я занимаюсь делом — проектирую ракеты, а с друзьями я совсем другой — отрываюсь, пьянствую, выступаю на концертах. Ничего плохого, как мне кажется, в этом нет.
— Кто сейчас, как вам кажется, является типичным слушателем группы «Концы»?
Сергей: Наверное, это студент или школьник, лет так от 16 до 20, если иметь в виду среднего слушателя. Веселый человек с чувством самоиронии.
Иван: Создается впечатление, что с каждым годом публика все моложе и моложе. На самом деле, мы просто взрослеем.
— В ноябре прошлого года вы выпустили свой второй альбом…
Сергей: Мы очень долго над ним работали, очень старались, чтобы все было идеально. Мне кажется, все, что мы хотели показать этим альбомом, мы показали в полной мере.
— За время существования группы в репертуаре, наверное, скопилось гораздо больше песен, чем вошло на 2 альбома?
Сергей: Да, конечно. Различные каверы у нас есть в репертуаре, очень старые песни, которые мы не записывали. Есть совсем новые песни, которые не успели войти ни на один из наших альбомов. Мы уже приступили к записи третьего альбома, но с ним не торопимся.
— Вы говорили, что хотите максимально приблизить звучание альбома к концертному звучанию. Может, вообще стоит выпустить лайв-альбом?
Сергей: Мысли такие были, но сразу встает вопрос о качестве. Не получится записать качественный лайв-альбом, по крайней мере, чтобы нам самим как музыкантам это нравилось. Может, слушатели и не заметят всей этой лажи, но мне бы лично было неприятно ее слушать. А она непременно будет, как бы классно музыканты не играли, — концерт есть концерт. Мы много раз записывали свои выступления и остались не совсем довольны результатом. Это связано не столько с качеством игры, сколько — с качеством записи.
— У вас есть песня «Спорт — говно». Сейчас в Ванкувере проходит Олимпиада. К ней содержание песни тоже относится, или вы все-таки следите за трансляциями?
Сергей: Я, честно говоря, вообще не отражаю, что там происходит, — это как какой-то параллельный мир для меня. Я не против спорта, песня ироничная, но я против того, чтобы так дико убиваться, раз в 4 года посвящать свою жизнь какой-то Олимпиаде. Люди, которые никогда в жизни не стояли на лыжах, вдруг начинают дико болеть за лыжников, фамилии которых они никогда до этого не слышали. Смотрят телевизор, переживают — мне это не понятно. Хотя к спорту в целом я, например, хорошо отношусь — это здорово. Зарядочка по утрам, пробежка... Нужно держать себя в форме.
— На моей памяти вы пару раз играли на концертах в поддержку наших футбольных и хоккейных сборных. Внутренних противоречий не было?
Сергей: Нет, мы с удовольствием исполняли на этих мероприятиях песню «Спорт — говно». Все, мне кажется, воспринимали ее правильно, как иронию. У нас же серьезных песен нет. По крайней мере, не было до недавнего времени. Все наши песни ироничные и стебные. Мне кажется, люди правильно их воспринимают. Хотя меня однажды хотел за песню «Спорт — говно» побить какой-то борец в Челябинске, он воспринял ее как личное оскорбление. Был конфликт, и чуть до драки не дошло.
— А песню «Завод» можно отнести к серьезным?
Сергей: Нет, тоже ироничная песня. Хотя мне мои работяги предъявили. (Смеется.) Говорят: «Сергей, ты зря о нас так думаешь! Не такое уж мы и быдло, как ты нас описал».
Иван: Мне довелось 1,5 года поработать на заводе… Песня на самом деле отражает реальность. Любой завод, оставшийся с советских времен, описан в этой песне.
Никита Ломаев
26.02.2010 17:40