17 апреля в пабе «Ben Hall» состоялся первый в Екатеринбурге сольный концерт питерской группы «Ива Нова». До этого коллектив, играющий самопровозглашенный стиль «этно-экстрим», приезжал к нам только на фестиваль «Рок-Этно-Стан». Важно отметить, что все музыканты «Ива Новы» — представительницы прекрасного пола. Перед самым выступлением корреспондент Вебурга поговорил с барышнями о сельских клубах Европы, вещих снах и панталонах.
Фоторепортаж с концерта
— Вы используете для звукоизвлечения огромное количество инструментов, включая такие безумные штуки, как стиральная доска, горшочки, сковородки. Как вы решаете, что из этого многообразия брать с собой в тур?
Наталия Потапенко: У нас весы на точке стоят — мы взвешиваем. И что меньше весит, то и берем.
Екатерина Федорова: Это зависит от программы, от песен — что где используется. Потом со временем мы от громоздких предметов отказались.
Наталия: От водосточных труб.
Екатерина: Какие-то звуки мы заменили электронными, но основные, яркие инструменты мы оставляем.
— Вы из любой вещи способны сделать музыкальный инструмент?
Екатерина: Нет. Были какие-то колокольчики, смотришь — не очень хорошо звучит. Или какая-нибудь банка консервная. Что поделать с ней? Не подходит.
— Не так давно из группы ушла гитаристка. Вы это компенсировали электроникой. На драйве потеря участницы не сказалась?
Екатерина: Да нет. Может один человек выйти и так драйвово сыграть! Это же не зависит от количества.
Анастасия Постникова: А может выйти пятьдесят человек...
Екатерина: И скучно сыграть. Это зависит персонально от каждого человека: если он драйвовый, то и будет драйв.
— В феврале вы одни из немногих музыкантов выразили протест против возможного принятия Госдумой закона о лицензировании клубной деятельности. Согласно проекту этого документа промоутеры должны будут в качестве гарантии иметь денежный запас в размере 150 миллионов рублей. Почему промолчали ваши коллеги?
Анастасия: Просто есть столько всего, против чего можно протестовать. У меня такое ощущение, что народ немножко подустал. И пока, как говорится, не прижмет... Об этом поговорили но, вроде пока все затихло. Мы предполагали, что так и будет. Тем не менее, если что-то возникнет, будет волна и посерьезнее. Пока это казалось очередным бредом. Мы высказались, но другие выскажутся позже, если будет надо. Мы уверены, потому что это коснется не только всех музыкантов и промоутеров, но и зрителей, слушателей. Но надеемся, что этого просто не произойдет.
— А если все же произойдет — готовы играть квартирники?
Анастасия: Понимаешь, это даже не квартирники — это называется «уйти в подполье». (Смеется.) Посмотрим. Будем адаптироваться, если что.
— Вы много раз выступали в клубах Европы. Как там относятся к музыкантам?
Екатерина: Очень благодарны, что человек вышел на сцену, взял в руки инструмент. Неважно, панк-рок ты играешь или что другое. Очень благодарны, что играешь вживую. Народу там — от мала до велика — все клубятся.
Елена Новикова: Меньше претензий к музыкантам, меньше снобизма какого-то.
Наталия: Народ не боится ходить в любом возрасте. Вот на концерт в Петербурге выбралась одна пожилая художница. Она была поражена, что в клубе, оказывается, не наркоманы и пьяницы, а приличная публика. Почему-то у нашей аудитории старшего поколения в России такое предвзятое мнение.
Анастасия: В Европе везде, в каждом сельском районе, есть свой клуб. Причем такой хороший, каких у нас нет во многих больших городах. Он у них один, они его любят, соответственно, делают там хороший, качественный звук. И туда по выходным съезжается весь околоток. Поскольку Европа маленькая, очень многие живут как бы за городом. Но у них на машине доехать из какой-нибудь деревни до ближайшего города — то же самое, что у нас из Купчино доехать до центра.
— Кстати, вы ведь во время последних европейских гастролей самостоятельно, без водителя, перемещались на микроавтобусе. В России такой фокус не пройдет?
Анастасия: Здесь тяжелее — расстояния совершенно другие. Переезжать из города в город по шестьсот километров каждый день, да по нашим дорогам... Это не по автобану немецкому ехать, где пять полос.
Елена: Я знаю только одного легендарного водителя из Белоруссии, который возит российские группы на своем микроавтобусе по Сибири.
— Лена, не страшно вам было возвращаться в группу после восьмилетнего перерыва?
Елена: Все изменилось, конечно. Но я немножко поволновалась, а потом перестала.
Наталия: Она просто все во сне увидела заранее.
Елена: Да, эти годы мне постоянно снились сны. Я не верила, думала, мне какая-то чушь снится. Что я с «Ива Новой» куда-то в Сибирь еду, что я на сцене, песен не знаю, стою и думаю: «Сейчас на ходу буду что-нибудь сочинять». Поэтому, когда мне Катя предложила вернуться, я это уже как должное восприняла, как будто так и надо.
Анастасия: Вот, едем в Сибирь. Сбыча Лениных снов.
— Чем закончилась история с пропавшими на одном из концертов панталонами? Я знаю, что это талисман вашей группы.
Екатерина: А теперь еще одни пропали.
Наталия: Зато в последний раз мы знаем, кто их забрал.
Екатерина: В последний раз — в Харькове.
Анастасия: Увели трусики.
— И какова их судьба?
Елена: Носят, наверное.
Наталия: Да... Обещали вернуть. Но уже в другом виде.
Екатерина: Застиранные. Это в лучшем случае! (Смеется.) Просто в одном клубе до нашего выступления делали перфоманс, у них остался рабочий материал: разного вида белье, в том числе и панталоны. Перфоманс закончился — их бросили. Мы их взяли с собой, они у нас прижились. Мы их кидали-кидали по-всякому.
Наталия: А потом дошло до того, что нас на радио спросили: «А вот ваш талисман..?» Мы не могли понять, что за талисман. А оказалось, они имели в виду трусы. И с тех пор мы стали называть их «наш талисман».
Екатерина: В шутку. Сейчас еще парочка появилась. Дарят их. Кто-то ворует, кто-то дарит.
— После фееричного клипа на песню «Яга» хочется какого продолжения. Не планируете с режиссером Павлом Семченко сотрудничать и дальше?
Анастасия: Может быть, и сделаем. Мы очень любим театр «АХЕ», дружим с ними, видимся часто. Девочки играют в их спектаклях музыку. Но пока у нас другая работа совместная предстоит — с талантливым питерским фотографом Андреем Кеззиным. У него очень интересные социальные работы, выставка, которую запрещали наши власти в Петербурге. Будет некое видео, которое для нас самих еще абсолютная загадка. Надеюсь, к лету выпустим. На новую песню — это будет премьера.
— Ваши песни «Финское танго», «Кавказское танго», «Грузинский джаз» представители данных народов слышали? Какую оценку давали?
Анастасия: «Грузинский джаз» слышали настоящие грузины и не единожды. Правда, очень разное мнение. Один раз к нам в Вене в гримерку зашли грузины. Я спросила: «Как я спела-то? Все нормально?» Они сказали: «Да, мы все поняли!» По-грузински понимают. А «Финское танго»-то у нас было на русском языке. Но, конечно, когда мы играли его в Финляндии, они были безумно рады. Наша тропа в Европу лежит через Финляндию каждый раз. Мы все время общаемся с финскими таможенниками. Куча историй есть, с этим связанных. Поэтому мы не могли не посвятить им песню.
— В сентябре вы собираетесь в Таллин, да не одни, а с поклонниками. Расскажите, что это будет за выезд?
Анастасия: Мы сами об этом пока еще ничего не знаем! (Смеется.)
Наталия: Это наше обычное уже путешествие. Мы уже много раз так делали.
Анастасия: Собираем автобус слушателей и едем куда-то на концерт вместе. Они там гуляют, у них программа такая. Но мы еще ни разу не выезжали за границу с ними. Посмотрим, как это получится. Тут более сложная организация: с визами, со всеми делами. Обычно наши поездки происходят очень весело — это сближает людей.
Никита Ломаев
01.05.2013 19:26
