«На деньги «Сталинграда» полезнее пробурить новую скважину»

Сергей Астахов о работе с Алексеем Балабановым, опасности «Сталинграда» и загадках кино.

Оператор Сергей Астахов один из немногочисленных профессионалов советской еще закалки, который одинаково востребован и у артхаусных режиссеров, и у постановщиков новомодных блокбастеров. В первую очередь он, конечно, известен как постоянный оператор Алексея Балабанова. Вместе они сняли девять фильмов, в том числе культовую дилогию «Брат» и «Брат-2», перехватывающих дух «Про уродов и людей», абсурдистские «Счастливые дни».

Понятно, что разговор зашел в первую очередь о работе с ушедшим недавно режиссером. 

— Недавно в Санкт-Петербурге был показан фильм Любови Аркус об Алексее Балабанове, вы в нем принимали участие?

С Аркус я общался, дал несколько интервью для фильма. Я считаю, это хорошее дело. Но сам фильм еще не видел.

— Наверное, много пришлось говорить о Балабанове за последние полгода…

Конечно, с Балабановым у меня большая часть жизни прожита: снято девять фильмов, в том числе и два незаконченных — но я работал и с другими режиссерами, я снимающий оператор и профессию бросать пока не собираюсь. В частности, работал над «Метро», считаю, получился достаточно заметный фильм, по крайней мере один из немногих снятых в этой стране фильмов-катастроф.

По колено в воде — на съемках «Метро» (2012 год)

— Как вы относитесь к этой шумихе, что поднялась после смерти Балабанова, когда люди, относившиеся к нему негативно, стали воспринимать его как классика?

Это всегда происходит после ухода неоднозначного человека. И к Высоцкому, например, было много негатива при жизни, и я знаю людей, которые переменили свое отношение к нему после его смерти.

Что касается Балабанова, то даже у меня, хотя я всегда хорошо относился к нему при жизни, поменялось отношение. Появилась какая-то гордость, что ли…

То, что отношение меняется, это очень неплохо. Другой вопрос, что эта волна, которая поднялась после смерти, все равно спадет рано или поздно, и тогда можно будет взглянуть на человека более объективно. Но то, что Балабанов — это значимая фигура постсоветского кино, даже не нужно оспаривать, это очевидно.

— Сложно было с ним работать?

Я бы не сказал. Он знал, что хотел видеть на экране, а я был достаточно опытным оператором, чтобы понимать, как донести его мысли до экрана. Иногда, особенно вначале, он не представлял, как можно показать какие-то вещи, тогда я объяснял что мог. И как-то установилось взаимопонимание. Было нетрудно, но он был требовательным, и, возможно, в этом были сложности для других.

Я не фантазер и стараюсь работать в заданном режиссурой и драматургией русле. Леша был очень конкретен в этом плане и делал, как задумал.

На съемках фильма «Поклонница» (2012)

— А как получилось, что ваши пути разошлись, Балабанов вас не позвал на съемки?

Я сам не пошел. Леша начал злоупотреблять алкоголем и иногда был нетрезв даже на площадке, а для меня это катастрофа, у меня просто физиологическая несовместимость. Даже в малых дозах. Потому что я помнил, каким легким и остроумным человеком он был, когда был адекватен, и каким был в других случаях.

Но на наши отношения это не распространилось, потом мы вместе снимали «Мне не больно». Личные отношения у нас не сказывались на работе, а работа на отношениях. Я даже не помню, чтобы мы ругались, Алексей был умным человеком, и это его отличало от других.

Работать вместе оператором и режиссером — это как жениться ненадолго, во многом это предполагает какие-то отношения. Я думаю, что у нас с Лешей был неплохой альянс.

С режиссером Антоном Мегердичевым на съемках «Метро» (2012)

— Вы сказали, что умный режиссер — это редкость…

Да, это большая проблема, умный режиссер. В общем-то, кроме ума, ему больше ничего не надо. Если есть мысль хорошая, то лучше найти хороших помощников и с ними все делать, так как кино все равно дело коллективное. Вот оператору столько мозгов не надо.

— На площадке «Брата» у вас было ощущение, что вы делаете культовое кино?

Нет, конечно. Кино вообще вещь непредсказуемая. Бывает, что собирается потрясающая команда, все выкладываются на полную, а кино получается плохое. А бывает, что из среднего материала получается что-то хорошее. Такая загадка.
Помню, была история на моем первом фильме «Влюблен по собственному желанию». Режиссер, Сергей Микаэлян, уже отсняв материал, смонтировав, на озвучивании вдруг понял, что кино не получилось. А фильм вышел в прокат и зажил вдруг своей жизнью, его в первый год посмотрели 30 миллионов человек.

А было и такое кино. На съемках фильма «Три дня с придурком» (2011)

Или был фильм с Валерием Приемыховым и Юрием Яковлевым, недавно ушедшим от нас тоже, который вообще мог сыграть любую субстанцию, но не сложилось кино.

— Вы работали над одним из успешных фильмов этого года — «Метро», какие-то фильмы еще успели посмотреть? Что-то зацепило?

Главное, конечно, что пришел фильм «Географ глобус пропил» — очень хорошее кино, мне лично очень нравится, и есть в нем то, что отличает от других.

Разочаровал «Сталинград» по всем статьям. Но в первую очередь — это неверная история, рассказанная неверно выбранным способом. И авторам можно было бы не гордиться своими сборами, за те деньги, которые они на фильм потратили, можно было бы пробурить скважину и выкачать нефти на гораздо большую сумму. Но дело даже не в сборах: это идеологическая бомба замедленного действия — наши внуки будут воспринимать его как документальное кино.

Алексей Еньшин

05.12.2013 16:41