В свете выхода российского фэнтези «Он — дракон» Вебург исследует эволюцию драконов в кино.

Как-то редакция Вебурга сетовала, что вампиры от фильма к фильму становятся все смазливее и привлекательнее. Но кто бы мог подумать, что эта же участь — стать потенциальным девичьим интересом — может грозить таким брутальным тварям, как драконы.

Однако же вот, получите-распишитесь, на экраны выходит история о том, как чрезвычайно романтический, но весь такой противоречивый дракон утаскивает к себе на остров миленькую княжну. А та, вместо того, чтобы оприходовать тварь мечом-кладенцом, ну или хотя бы весточку послать с голубем жениху-удальцу, указав координаты драконьего острова, решила закрутить шуры-муры с гигантской ящерицей.

Ладно, справедливости ради отметим, что Дракон тут периодически принимает облик супермодели Матвея Лыкова.

Тем не менее до такого идиллического отношения мы докатились относительно недавно. Сначала все было хорошо.

Вражина гадская!

Разумеется, драконы всегда претендовали на руку, сердце и прочие части тела различных красавиц. При этом, по злой иронии судьбы, первая огнедышащая ящерица со своим неповторимым (пусть и пакостным характером) прилетела к нам как раз из отечественного кино. Конечно же, драконы появлялись и до сказки Роу на экране, но там они были чистым функционалом: стихией природы или вражеским супероружием, не особо разговорчивым и сообразительным

А вот Змей Горыныч в «Василисе Прекрасной» сумел и пошутить, и показать свою разносторонность: он мог не только дышать огнем, но и поливать героя потоками воды и дуть ураганным ветром. Тварь достигала в высоту пяти метров, а в длину — всех одиннадцати.

Более поздняя вариация Змея Горыныча («Илья Муромец») вновь редуцировалась до функции супероружия хана Калина. Шуток у змея тем более не было запланировано.

И в общем-то, в основном огнедышащие твари в большинстве фильмов не проявляли признаков интеллекта или тяге к душевным беседам, жги да круши — вот был их нехитрый девиз.

Из гигантского перечня крылатых ящериц нельзя не помянуть Гидору, одного из заклятых врагов Годзиллы (тоже, в общем-то, рептилия с жарким дыханием, но о нем ниже): мало того, что русскому сердцу трехголовое кайдзю напоминало отечественного Горыныча (хотя на самом деле это отсылка к многоглавой Лернейской Гидре), так это еще и одна из первых попыток пересадить типичного дракона на почву сай-фая. Например, в «Годзилле против Кинга Гидоры», где героям пришлось тварь киборгизировать, чтобы с ее помощью опять бороться против Годзиллы.

Медальку за самый интересный концепт можно было бы вручить фильму «Власть огня», в котором драконам давалось вполне научное объяснение, пусть и натянутое, и в котором ящеры сталкивались с современными технологиями. Можно было бы дать, если бы авторы не слили концепт, упустив все вкусные возможности: вместо эффектных дуэлей тварей с вертолетами и самолетами нам подсунули унылый постапокалипсис, где лысый МакКонахи выходил с одним топором против дракона.

Тем не менее концепт так зацепил разных режиссеров, преимущественно из сектора малобюджетного кино, что за последние лет десять на экраны (скорее даже на мониторы компьютеров) высыпалась масса поделок на тему истребитель и вертолет против дракона. И по сравнению с ними «Власть огня» уже выглядела гораздо интереснее.

Но, конечно, на сегодня марку самого харизматичного и самого говорливого злого дракона держит Смауг. Бессердечная, но любящая пофилософствовать тварь, к тому же озвученная камбербэтчевским баритоном, стала самым ярким пятном хоббитской трилогии.

Да и насчет превращения дракона в человека и обратно, создатели «Он — Дракон» оказались не первыми. Евгений Шварц в пьесе «Убить дракона» (а после Марк Захаров в одноименном фильме) вывели злодейского ящера в человеческом облике: все три головы прекрасно сыграл Олег Янковский. Разумеется, причина преображения крылась в изначальной театральной природе произведения: на сцене не особо поворочаешь гигантским ящером. Однако Шварц сумел обрисовать яркий, отвратительный и весьма логичный характер. Даже три характера.

Но если в пьесе дракон просто превращался в человека (в фильме все чуть-чуть по-другому), то в старом мультфильме «Дракон» в кровожадного змея, терроризировавшего Азию, превращался… сам герой, который отправлялся на сражение с ящером. Так велика была сила драконьих сокровищ, что даже самый доблестный воин не смог противостоять чарам и превращался в их хозяина.

И как мы помним, подобное чуть позже случилось в «Покорителе зари», но это превращение Юстаса Вреда в дракона совершалось исключительно в воспитательных целях.

Независимая личность

Фольклористы, как один, вам скажут, что в драконах народная фантазия воплощала свои представления о силах стихии. А что такое стихия? Иногда она мешает, иногда она помогает, оставаясь при этом загадочной и неуправляемой. Вот так и получилось, что часть киношных драконов тоже вышла на экранах могучими, страшными, иногда враждебными, иногда снисходительными к главным героям. Но при этом всегда гордыми и независимыми.

А иногда и с примечательным чувством юмора, как Драко из «Сердца дракона», который к тому же был и чрезвычайно благородным драконом. Благородство не мешало ему периодически жечь поля и села, и даже похищать принцесс, однако именно в силу благородных помыслов он помог новорожденному принцу, отдав ему часть своего сердца. Совершенно напрасно, мы так думаем.

Польско-американский фильм «Легенда о белом драконе», конечно, нельзя назвать образчиком волшебной компьютерной графики или спецэффектов, но, пожалуй, в нем впервые к драконам был проявлен чисто «гринписовский» подход: ну да, это такая страшная, крылатая тварь, которая не прочь съесть корову-другую, а может даже и человека, но это не значит, что мы не должны ее охранять.

Впрочем, по сравнению с троицей драконов из «Игры престолов» польский змей получился вполне понятным. Ящеры из популярного сериала и вовсе ведут себя как подростки (что, в принципе, объяснимо): маму, конечно, любят, но людей жечь от этого не перестанут. Да и на Кхалиси порой могут «наорать», мол, отстань от меня, ты вообще не моя мама, мне пацыки сказали, пока мы деревню жгли!

И раз уж помянули его выше, то образцом независимости можно считать Годзиллу, хоть, конечно, к драконам он имеет отношение чисто видовое. К тому же, название произошло от слияния двух японских слов, обозначавших гориллу и кита. Драконами и не пахло.

Зато Годзилла проделал ту самую эволюцию, о которой мы сегодня рассуждаем, самостоятельно: на протяжении 25 фильмов он трансформировался из разрушительного монстра в просто буйную тварь, а потом и вовсе переквалифицировался в защитника Японии, а с появлением американской версии — еще и всего человечества.

Дракоха-братуха

Драконы ведь — это не только страшно и опасно, это еще и красиво, особенно если они повалялись в золоте и чешуя их блестит всеми цветами радуги.

Или если они похожи на гигантскую собаку, как Фалькор (он же Фухур), дракон Удачи из «Бесконечной истории». Впрочем, на щеночка-переростка его сделали похожими создатели киноверсии, в литературном оригинале этот ящер больше напоминает восточных драконов, которые не имеют крылья, зато имеют усы и гривы.

Автор книги был весьма недоволен экранизацией, но что он мог сделать. Зато теперь при имени Фалькор большинство вспомнят именно белого доброго лопоухого пушистика.

Борх по прозвищу Три галки («Ведьмак»), как и антигерой «Убить дракона», может принимать и драконий, и человеческий облик, однако в отличие от персонажа Шварца, да и от прочих собратьев по виду, люди ему симпатичны, а с Ведьмаком Гаральтом он вроде как даже подружился.

Всегда хорошо, когда дружественный дракон может прийти на помощь, за это ему даже можно простить с десяток покалеченных рыцарей.

У особо одаренных персонажей подросткового фэнтези «Эрагон» с драконами и вовсе налажена ментальная связь. Это не мешает драконам оставаться опасными существами, но если вам повезет так же, как главному герою, то ваш дракон станет со временем вашим лучшим другом. Одна беда: кино провалилось в прокате (пусть и не так шумно) и дальнейшего развития отношений между Эрагоном и Сапфирой мы в кино не получили.

У Иккинга с Беззубиком на подходе третья часть их совместных киноприключений, это не считая сериалов и короткометражек. Первая серия «Как приручить дракона» отличалась даже какой-никакой психологией отношений: два совершенно разных (а дракон еще и опасный) существа сходятся на почве непохожести и подросткового одиночества, из чего получается взрывоопасный, но спаянный тандем.

Прежде чем окончательно впасть в умиление, не забудем и две новые версии Змея Горыныча, выданные одной и той же студией «Мельница». Первый — постоянный участник богатырской серии, известен своей болтливостью, азартностью, вегетарианством и плохим умением летать. Второй, более мрачный тип из серии про Ивана-Царевича и Серого волка, при своей показной нелюдимости, это Горыныч тоже в общем-то хочет с кем-нибудь подружиться. Первого мы увидим в конце 2016 года, а второго — уже вот-вот через месяц в Новогодние каникулы (хотя бы в эпизодике).

Это такое мимими

Одного из самых умилительных дракончиков в истории можно встретить в серии отечественных мультфильмов по сказкам Дональда Биссета. В первой истории «Девочка и дракон» он только-только появился на свет и поэтому ведет себя не всегда хорошо, однако быстро исправляется и становится лучшим другом, а иногда и защитником странной компании.

В конце концов, твой лучший драконоподобный друг может быть вообще невидимым, как в фильме «Дракон Пита». Однако это не мешает главному герою, сироте Питу и его (скорее всего) воображаемому дракону переживать уйму приключений и время от времени что-нибудь такое петь, как водится во всех диснеевских фильмах. «Дисней» на старый добрый фильм уже отснял ремейк, который сейчас находится в стадии постпродакшна.

У творцов в том же «Диснее» хватило фантазии сделать из грозного дракона смешного сайдкика, то есть помощника главного героя. Шкодливого, трусоватого, но стопроцентно волшебного и смешного Мушу в американском оригинале «Мулан» озвучивал Эдди Мерфи. И, как вы понимаете, это не единственный дракон в его кинокарьере.

В мультфильме «Кевин в стране драконов» все крылатые ящеры поголовно преобразились в обаятельных крылатых (и не шибко башковитых) пузанчиков, а все зло исходило от человеческого колдуна.

Был заход на тему мимимшных драконов и в отечественной телеиндустрии. Некоторое время по экранам шествовал сериал «Дракоша и компания», этакая помесь «Телепузиков» и «Альфа» с приправой продакт-плейсмента одной зубной пасты на почве России 90-х: семья, «отдыхая» на даче, находила яйцо дракона. Финальная серия демонстрировала общий настрой среди населения: семейство, приютившее дракошу-сироту, на старой «копейке» улетало в заоблачную страну драконов.

Драконы тоже плачут

Ну вот мы и подобрались к тому с чего начали. Да, драконы тоже могут любить, и вообще они такие милые, нежные, ранимые, просто обнять и плакать, колясь ежесекундно об их острую чешую.

Забавно, но об этом, с разной степенью серьезности, задумались мультипликаторы на разных сторонах земного шара.

В 2001 году вышел первый «Шрэк» и «Унесенные призраками».

Миядзаки в своей лучшей традиции прошелся по краю, так и ограничившись полунамеками о природе чувств между девочкой Тихиро, попавшей в колдовской мир, и драконом-оборотнем Хаку, который когда-то в прошлом спас ее из воды. То ли детская дружба, то ли что-то большее, будет ли у этого продолжение, или все закончится полузабытым воспоминанием из детства. И неважно, зато как всегда красиво и романтично.

А вот создатели «Шрэка» напротив довели до абсурда отношения красавицы и чудовища, ведь гигантский дракон оказался самкой, а в роли красавицы выступил Осел (помните о «драконьей фильмографии» Эдди Мерфи?). При этом пара оказалась самой крепкой в истории мультипликации, на зависть всяким прекрасным принцам и спящим принцессам. Детки у них загляденье. Ну и зрителям есть простор для обсуждений и домысливаний...

«Американский дракон: Джейк Лонг» продолжает тему с превращением дракона в человека и обратно. Однако приключения Джейка осложняются романтическими чувствами к однокласснице Роуз, которая является прирожденной охотницей на Драконов.

«Драконий кризис» по-японски разворачивает тему с другого угла: здесь в дракона превращается миленькая девушка с интеллектом восьмилетнего ребенка. Такое сокровище сваливается в руки реальному охотнику за сокровищами Рюидзи, который в лучших традициях аниме-сериалов умудряется совмещать охоту за этими самыми сокровищами с учебой в старшей школе. Нужно ли говорить, что девушка-дракон по какой-то неведомой причине влюблена в этого Рюидзи?

На родине, кстати, сериал так раскритиковали, что, возможно, будущие оценки «Он — дракон» покажутся весьма и весьма достойными.

Алексей Еньшин

01.12.2015 18:10