Один, совсем один

В кино нам всегда нравится наблюдать историю главного героя. А что если главный герой — единственный. Никаких тебе активных второстепенных персонажей, лирических героинь и массовых сцен?

Интересно ли смотреть подобное кино? По описанию — откровенная арт-хаусная нудятина (как сказали бы любители блокбастеров), а в жизни иногда и такое кино способно преподнести сюрприз. Такие проекты называют монофильмами. В них могут сниматься даже несколько актеров, но история все равно только про одного, остальные — больше для антуража. Хотя, конечно, «чистые случаи» смотреть куда интереснее, например «Луна 2112», но о ней чуть позже.

Для начала следует понять, что в 90% случаев режиссер снимает одного актера не из-за финансовых трудностей, а исключительно идеи ради. То есть одиночество — это как бы «комната», в которой человеку приходится жить.

Идеальный пример в этом плане — «Изгой» с Томом Хэнксом. Хотя это и не чистый жанр «картина с одним действующим лицом» — второстепенные персонажи есть и даже любовь в лице Хелен Хант в фильме тоже имеется, но большую часть фильма мы видим, как работник «Федерал Экспресса» разговаривает сам с собой, деревьями, птицами и мячиком.

В один ряд с «Изгоем» можно поставить «Пи» Аронофски, а также «Трудности перевода» и «Сломанные цветы» — бенефисы главного меланхолика Голливуда Билла Мюррея.

Многое в подобном жанре снял Джармуш (те же «Сломанные цветы, а также «Отпуск без конца», «Предел контроля»). Однако повторимся, есть более аутентичные монофильмы, то есть актер в кадре совсем один.

Оставшиеся фильмы можно разделить на две категории. Первая — короткометражки, начиная с франковской «Старше на десять минут», заканчивая короткометражкой Скарлетт Йоханссон для проекта «Нью-Йорк, я люблю тебя», которая, к слову, в итоговый альманах не вошла.

Первопроходцем стал латвийский режиссер Герц Франк, когда в 1978 году он взял камеру и пошел в кукольный театр снимать лицо одного из зрителей. 10-минутная картина стала культовой среди кинематографистов во многом благодаря оригинальному подходу.

В России нечто подобное снял режиссер Владимир Косаковский. Для фильма «Свято» он в первый раз показал своему сыну зеркало и через камеру любовался результатом. 33 минуты самопознания 2-летнего Святослава принесли режиссеру множество наград международных конкурсов. Чтобы запечатлеть эксперимент на пленку, до дня съемки дома у режиссера были занавешены все зеркала.

Снимать короткий метр с одним героем режиссеры любят, а вот создать полнометражную работу, задействуя только одного актера — задача непростая. Примеров здесь мало: из старого доброго вечного — «Нервы на пределе» 1991 года, из нового — дебют сына Дэвида Боуи «Луна 2112» — это представители второй категории монокартин.

В «Нервах» главную роль сыграл сценарист картины — Стив Одекерк. На протяжении всего фильма (нетрудно догадаться) этот самый Стив, писатель по профессии и философ по образу жизни, изводит сам себя монологами. Текст здесь главное, как и в вырыпаевском «Кислороде» от тирад героя и отталкивался режиссер. Известный сценарист и кинопродюсер Одекерк играет мизантропического истеричного неадеквата, но так, что не влюбиться в героя просто невозможно.

Традиционно герои с изъянами на экране смотрятся гораздо выигрышнее и интереснее идеальных персонажей (вспомните Грегори Хауса). Камерная остроумная комедия подарит хорошее настроение только усидчивым. Кто сказал, что монофильмы должны успокаивать и вводить в меланхолию? «Нервы на пределе» веселят, еще как, работает эффект кривого зеркала, ведь каждый видит в герое самого себя.

Одним из последних экспериментов в области монокино стала лента Дункана Джонса, в жизни известного под именем Зоуи Боуи, «Луна 2112» или просто «Луна». Сын Дэвида Боуи поиграл с фантастикой, темой клонирования, говорящих друзей-роботов и одновременно конечности всего живого. Действия героя сами по себе довольно предсказуемы, да и сюжет прост и, можно сказать, популярен (кто из сильных мира сего еще не снимал про астронавтов, выживающих где-то вне Земли?), однако, «Луна 2112» — псевдонаивный фильм.

Джонс пошел по пути наименьшего сопротивления и вкупе с Сэмом Рокуэллом взял первый приз (читай похвалу критиков, награды кинофестивалей и кассовые сборы).

Единственный живой сотрудник Луны Сэм Белл ест фасоль и следит за шахтами, глядя на далекую голубую планету. Герой — банальный символ человеческого одиночества. Форма совпала с содержанием: режиссер хотел показать одиночество и поместил героя туда, где нет людей — все просто, но прекрасно.

Каждый человек по-своему одинок. Режиссеры любят «воспевать» эту тему. Только если одним нужно затратить пару сотен миллионов долларов, чтобы снять, как герой живет в Нью-Йорке и, грустно озираясь на толпы, покупает себе в супермаркете готовую еду, то другие просто берут одного актера и ставят эксперимент.

Дарья Лошакова

12.11.2009 17:55