Это бизнес, детка

Если рассматривать жизнь женщины с точки зрения экономики, то ее акции падают с каждым годом, но грамотные инвестиции могут спасти «предприятие», выяснила ведущая постоянной колонки на Weburg Варвара Пирогова

— Ты не понимаешь, — говорила мне Нюра, лежа у себя дома на диване с большим холодным компрессом на лице. — Все женщины делают это, просто все это скрывают. Да, это больно, да, потом остаются синяки, но какой результат!

Еще пару часов назад Нюра лежала на столе в одном из салонов красоты и женщина-косметолог из огромного шприца загоняла ей под кожу какую-то жидкость. Жидкость, к слову, далеко не дешевенькая — 16 тысяч за один шприц.

— Это мне еще повезло, — махнула рукой Нюра, — а через пару лет пришлось бы потратить еще в три раза больше, так зачем ждать и платить больше?

Нюра — моя одноклассница, я помню ее еще щуплой девочкой с кривыми зубами, в очках и с тонкой косичкой, которую ей бабушка вечно старомодно завязывала на макушку. После школы Нюра поступила в нормальный вуз, голова у нее работала хорошо. А после учебы нашла приличную работу в банке. Правда, через несколько лет упорной работы Нюра начала стремительно меняться. Сначала были долгие походы по ортодонтам, в результате теперь у нее голливудская улыбка, лучше, чем в рекламе «Орбита».

Но, как специалист по капиталовложениям, Нюра не собиралась останавливаться на достигнутом. Встретив ее как-то раз в кафе, я не удержалась и спросила: «Откуда у тебя это». Некрасиво было показывать пальцем, но меня можно простить, ведь не каждый день школьная подруга приходит в кафе с бюстом пятого размера. Нюра была так добра, что даже дала потрогать.

После бюста я уже не успевала отслеживать перетрубации. Как-то раз мне встретилась блондинка с длинными волосами, больше всего похожая на русалку из мультика «В синем море, в белой пене», где она пела песенку «Оставайся мальчик с нами. Будешь нашим королем». Нюра, как она сама выразилась, подкачала губки и нарастила волосы.

А к 27 годам начался ботокс. Сначала Нюра «сделала себе лоб». Волшебные уколы не давали мышцам сокращаться, в результате первые микроскопические морщинки разгладились и больше не появлялись, правда, такая милая и знакомая мимика тоже пропала. Потом, когда очередь дошла до глаз, стало совсем странно: было не понятно, что чувствует Нюра, рассказывая ту или иную историю, — все это она делала с совершенно безучастным выражением лица, улыбаясь одними губами.

Я пыталась ее образумить:

— Как тебе хочется походить на растиражированный образ, глядящий с каждого журнала, ведь ты же личность, черт побери, а подстраиваешься под рамки красоты каких-то гомосексуалистов, придумавших, что в этом сезоне в моде блондинки с полными губами. Да им на женщин-то плевать.

— Ну и что, главное — мужчинам нравится! И вообще, если женщина умная, она никогда не покажет свой ум, я вот на работе руковожу отделом, а дома кошу под блондинку.

— Удачная маскировка.

Однажды на интервью с косметологом я специально спросила, правда ли, что ботокс — это такая безобидная штука, которая спасет женскую красоту?

«Сейчас уже есть отдаленные результаты, — сказала врач, — и они не слишком утешительные. Мышцы, находясь в парализованном состоянии, не двигают кровь, в результате лицо начинает «плыть»: не держит тонус, опускается, и помочь может уже только пластическая операция. Но пара уколов ботокса никому не повредит, вам бы тоже, кстати, не мешало, а то морщинки на лбу, не хотите сделать?»

Но я любезно отказалась.

Женщина, она вообще терпеливая: ей золотые нити под кожу натягивают и яд вводят, обжигают лазером, а она на следующую процедуру деньги откладывает. Может быть, это гора комплексов из детства, когда маленькая девочка с кривыми зубами и мышиным хвостиком смотрела на экран и мечтать не смела о такой внешности. А может быть, косметология это настоящий наркотик, и, начав раз, уже невозможно остановиться в бесконечной тяге к совершенству.

Варвара Пирогова

26.05.2011 17:13