Петр Федоров: «История успеха — это история отказов»
В кино заканчивается «месячник Петра Федорова»: всего с разницей в несколько недель на экранах появились два больших проекта с ним в главной роли. В конце сентября в прокат вышла историческая махина «Дуэлянт», которую мы посмотрели и оценили вот тут, а на этой неделе грядет не менее масштабная работа, фильм-катастрофа «Ледокол». Кино мы непременно (и беспристрастно) оценим, а пока ждем его в прокате, Вебург успел пообщаться с актером и узнать о его любви к путешествиям, интересу к голливудской карьере и услышать признания в любви к Нолану и Бондарчуку. — Два крупномасштабных фильма с вашим участием выходят с разницей в несколько недель, а снимались они так же плотно? Не приходилось бегать с одной площадки на другую? — Нет, конечно. Вообще, сначала снимался «Ледокол», а потом «Дуэлянт», а в прокат, как видите, они вышли наоборот. Я стараюсь не работать в параллель и не смешиваю проекты. У меня сейчас получается сниматься не больше, чем в двух фильмах в год, и мне это очень нравится. Предпочитаю погружаться в проект полностью, не отвлекаясь на другие. В этом есть особый кайф. — Где снимали «Ледокол»? — Съемки проходили в Мурманске на ледоколе-музее «Ленин», немного в Севастополе, там снимали интерьеры корабля, еще немного в Питере, и малая съемочная группа летала на острова Франца Иосифа. — Но это уже без вас? — Да, их там интересовала только зимняя натура, но если бы была возможность, я бы тоже туда слетал. Вообще был бы счастлив по-настоящему лечь в дрейф на реальном ледоколе и так снимать кино, чего, конечно, не позволят продюсеры. Да и камера у нас сразу бы замерзла. — В последнее время у вас вышло много фильмов, связанных со съемками где-то в удаленных местах: «Ледокол», «Территория», «…А зори здесь тихие», «Родина». Где комфортнее работать, в столице, в павильоне или вот так, в дикой местности? — Мне очень нравится путешествовать и сниматься где-то на выезде. В Москве сниматься сложно, это непростая территория, хоть это моя родина, и я ее люблю. Но там после того, как отработаешь смену, возникает еще какая-то масса обязательств, надо куда-то ехать, что-то решать. И потому так прекрасно в экспедиции полностью сконцентрироваться на работе, а после смены прийти к себе в вагончик, бахнуть сто грамм и полностью расслабиться. Единственное, я, конечно, безумно скучаю по родным, из-за такой загрузки получается, что вижу я их в общей сложности 3–4 месяца в году. Такие издержки профессии. — Не могу не порадоваться эволюции ваших героев в последнее время, от не самых приятных мажоров («Клуб», «Фобос») к по-настоящему драматическим партиям, вроде того же Васкова из «Зорь…» или Яковлева из «Дуэлянта». Как случился этот скачок в ролях, сам собой? Повезло? — Само собой ничего не происходит, хотя мои коллеги верят в какой-то актерский фарт, умение оказаться в нужном месте в нужное время, я не считаю это правдой. Фарт — это как входной билет, и ты должен дальше его оправдать работой и ролями, тут никакой пиар, никакая реклама не поможет. Я долго двигался к этим ролям. Главное мое везение в том, что я попал в хорошие руки в самом начале, мой мастер в вузе Леонид Марягин уже на первом курсе взял меня на главную роль в своей картине «101-й километр», когда я еще ничего не понимал, и так научил многому. Когда меня стали часто показывать по ТВ, благодаря сериалу «Клуб», я даже немного растерялся, что делать с этой популярностью, с таким тиражированием. Но потом понял, что это моя первая аудитория, и я должен дальше не разочаровывать ее ожидания, выбирать только достойные роли.
— Вы успели поработать подряд аж с двумя зубрами отечественного авторского кино, Мизгиревым и Хомерики. Как они себя ведут в работе, какие у каждого из них особенности или режиссерские приемы? — Конечно, оба режиссера очень разные. Мизгирев реально «перещелкнул» меня на другой уровень. «Дуэлянт» — это стопроцентно его проект от сценария до монтажа. Леша очень уверенный человек, талантливый режиссер. Я все удивлялся, как человек, который снял камерные драмы «Конвой» и «Кремень», не затерялся на просторах студии, где действует Бондарчук? Казалось, он будто всю жизнь снимал такие огромные картины. Коля (Николай Хомерики — прим. Вебурга) более тонкий человек во внешних проявлениях. Несмотря на то, что он был приглашенным режиссером, он здорово подошел к процессу и добавил свою пронзительную ноту в звучание фильма.
Вообще, это очень крутая тенденция, которая зародилась в Голливуде лет 15 назад и подарила нам режиссеров уровня Нолана. Игорь Толстунов (продюсер «Ледокола» — прим. Вебурга) и Александр Роднянский (продюсер «Дуэлянта» — прим. Вебурга) эту тенденцию поддерживают в российском кино, это правда очень крутые продюсеры, которые толкают индустрии вперед. — Оба фильма к тому же исторические, в какой эпохе вам лично комфортнее было бы существовать? — Я жаден до всех эпох. Конечно, когда речь заходит о 80-х, как в «Ледоколе», это еще и личное отношение, это территория детства. «Охотники за бриллиантами» тоже об этой эпохе, кстати. Я очень хочу сходить в музей «Ельцин Центра», сегодня коллега оттуда вернулась под впечатлением, говорит, как будто в детстве побывала. Для кого-то выставка пустых магазинных полок — забавная инсталляция, а для нас — это часть жизни.
— Почему Бондарчук не взял вас в новый фильм? — Во-первых, Бондарчук в «Притяжении» историю рассказывал о молодых, я по возрасту не вписался, во-вторых, было бы странно, если бы я у него в каждом фильме играл, в-третьих, в этот момент я был занят на «Ледоколе». Надеюсь, в другой раз я ему пригожусь. Вообще, я с нетерпением жду выхода этого фильма, я люблю фантастику, и очень жаль, что ее мало в российском кино. Всячески желаю ему успеха, очень его люблю, ведь Бондарчук один из моих киноотцов. — После показа «Дуэлянта» на фестивале в Торонто не посыпались предложения от голливудских режиссеров-продюсеров? — То, что было в Торонто — это не входной билет в Голливуд, это скорее некая презентация наших возможностей, как и сам фестиваль, где нет конкурса и просто собирается лучшее со всего киномира. И из Торонто я уехал с правильным ощущением, что главное в успехе — это работать, работать и работать.
Конечно, мне было бы интересно посотрудничать с голливудскими студиями. Скоро Роднянский будет представлять «Дуэлянта» на Неделе русского кино в Лос-Анджелесе, посмотрим, может что-то будет интересное. Но я не ставлю это во главу угла, в первую очередь, я — русский актер, и моя профессия реализуется здесь. И ехать в Голливуд, чтобы играть очередного русского злодея-бандита — это не имеет отношения к актерской профессии. — А вообще часто отказываетесь от ролей? — Чем дальше, тем больше. Я уже сказал, что два проекта в год мне хватает. Раньше мне казалось, что история успеха — это история согласий, а оказалось, что в большей степени это история отказов. Да, иногда может быть «голодная весна», но я должен держать планку.
— Тогда наверняка у вас есть свободное время, чтобы что-то посмотреть или послушать новое или старое. Что зацепило в последнее время? — Музыка постоянно удивляет, в первую очередь, как музыканта (Федоров играет на клавишных в группе Race To Space — прим. Вебурга). Новый альбом Moderat порадовал, конечно же, Radiohead. А фильмы сейчас смотрю преимущественно старые, когда был в Швейцарии, смотрел «Сияние» Кубрика. Так же и с книгами: наполняю библиотеку тем, что люди оставляют в подъезде, сейчас это рассказы Леонида Андреева. Очень жду «Дюнкерк» Кристофера Нолана. Главное, меня радуют и удивляют фильмы с моим участием, значит, я не ошибся, выбрав их. — Ждать ли Екатеринбургу ваших гастролей как музыканта? — Очень бы хотел, мы молодая команда и над этим работаем, кто бы взялся нас везти. Если привезут, то хорошо, а нет — сами напросимся. |
.jpg "Кадр из фильма «Дуэлянт»")
