Александр Петров о том, что общего у фильмов «Текст» и «Джокер»
В прокат выходит фильм «Текст», экранизация одного из самых свежих романов Дмитрия Глуховского. От автора правда ждут сведений об переносе в кино его более известного на сегодня труда — «Метро 2033» (и тут у нас есть подробности), но не стоит пропускать и этот фильм. Тем более, что в сюжете лежит острая современная проблема. Об актуальности «Текста», отношениях с силовиками, реакции самого Глуховского на картину и, конечно, о том, почему у него так много ролей и что с этим делать, Вебург поговорил с актером Александром Петровым, исполнившим главную роль в кинокартине и представившим ее в Екатеринбурге. — Это кино злободневное, о проблеме, которая существует, на нее нельзя не обращать внимание. Это не развлекательное и не попкорновое кино, оно заставляет тебя задуматься, в себе что-то поменять. Оно важно для меня и с точки зрения карьеры, и с точки зрения гражданской позиции. — В фильме главный антагонист — полицейский Петр, силовики сегодня очень нервно реагируют на то, как они представлены в кино. Недавний случай, когда актера Дмитрия Смолева арестовали за ролик про пьяного ГАИшника, тому доказательство. На вашу съемочную группу не оказывалось давление, не было попытки как-то отцензурировать? — Нет. — Фильм резонирует с еще одним громким делом этого лета, журналиста Ивана Голунова, которому подбросили наркотики, как и герою «Текста». Не было опасения, что сейчас начнется какое-то преследование и в адрес фильма? — Это, конечно, случайно получилось. Фильм был снят и находился в монтаже, когда произошла история с Голуновым. Как мне кажется, в нас есть какой-то страх, что что-то плохое сразу случится, но это не так, ничего не случится. Мы никаких законов не нарушаем, мы обращаем внимание на проблему, которую надо решать совместными усилиями власти и гражданского общества. Она существует по разным причинам, я не знаю по каким, но надо что-то делать и на ситуацию влиять. Потому что никто из нас, ни наши дети, ни вы сами не застрахованы от того, что не подбросят наркотики просто так. Или по какой-то причине, как в нашем фильме. Кино должно отражать реальность, обращать внимание на существующие проблемы. О том, что общего у «Джокера» и «Текста»
— Мой персонаж и положительный, и отрицательный, живой как все мы, как все герои классической литературы, драматического театра, они все неоднозначны. Гамлет тоже убивает людей, но его воспринимают как героя и страдальца. Или как в «Джокере». Почему этот фильм получил такой резонанс и на Западе, и в России? Потому что создатели заглянули в проблему глубже, а проблема в первую очередь в том, что общество может не принимать таких людей, которые кажутся нам иными, странными, не такими как мы. Но они такими родились, и им нужно помогать адаптироваться в этом обществе. В чем отличие «Текста» от «Джокера». «Джокер» жестче, не дает никаких шансов, главному герою убийства в итоге начинает приносить удовольствие. В финале нашего фильма герой приходит к тому, что остается все-таки человеком, оставляет светлую сторону своей души, не становится зверем. Противостоит системе, которая пытается его безжалостно сломать. Он и в тюрьме не сломался, остался человеком. О реакции Дмитрия Глуховского на фильм
— Глуховский доволен конечным результатом, несмотря на то, что какие-то вещи расходятся с книгой. Смысл остался тот же, мы немного поменяли завязку. В книге он сразу едет конкретно мстить и убивать, у нас это немного не так, все-таки герой сначала хочет поговорить со своим обидчиком, понять, за что его посадили, но получает в ответ угрозы и уже реагирует на них. Глуховский, наверное, хотел как-то по-другому это показать, но нам показалось так будет лучше. О непростых съемках
— Камера в большинстве случаев использовалась ручная, фильм снимался «на живую», в качестве артистов массовых сцен были обычные люди, подсмотренные на улицах, вокзалах. Просто камера во многих сценах была спрятана в сумку, похожую на переноску для собаки, и оператор ходил с этой сумкой. Монитор у него, конечно, был, но как съемки фильма это у него не выглядело. Все люди вокруг реальные. Понятно сцену дискотеки нельзя снять так же, там надо многое контролировать, а вот уличные сцены все живые. Снимали без перекрытий, особенно тяжело было ночью, когда подходят разгоряченные напитками люди, которым это интересно, которые хотят внимания, а административная группа была небольшая, не всегда получалось перехватывать. Машины гудят, останавливаются, люди подходят, но в целом, относились с пониманием. О самоограничении
— Когда мы с вами общались два года назад перед выходом спектакля #зановородиться (интервью здесь. — Прим. Вебурга), в сети выпустили первоапрельскую шутку в виде петиции, чтобы ограничить актеру Петрову количество ролей в год. И вдруг вы сами отказываетесь от нескольких узнаваемых образов, почему? — Время пришло. Невозможно заниматься этим бесконечно долго. «Полицейский с Рублевки» снимается уже пять лет, так что и мне, и продюсерам надо было что-то менять, чтобы двигаться куда-то дальше, в сторону или вперед. И я думаю это нормально, отношения с продюсерами остались прекрасные, никто не обижается. Надо идти вперед, на мой взгляд это как раз работа в «Текст». С «Гоголем» тоже как-то не сложилось, хотя у меня был интерес к продолжению. Но надо уходить еще тогда, когда хочется остаться, и все заканчивать вовремя. У меня и так достаточно продолжений: «Вторжение» сиквел «Притяжения», «Лед 2», второй сезон «Метода», надо где-то останавливаться, если я хочу идти вперед. |
