«Гудбай, Америка!»: Сарик давит слезу
Феномен Сарика Андреасяна, наверное, когда-нибудь будут изучать киноведы вполне серьезно. В конце концов, всего за десять лет человек успел стать коммерчески успешным, всенародно ненавидимым, поснимать в США, отказаться от съемок фильма с Брюсом Уиллисом, вырастить «своих» режиссеров, произвести впечатление, уничтожить произведенное впечатление, а главное… обучаться. Что бы там ни говорили в ваших энторнэтах и какие бы смешные мемасы ни пилил Бэдкомедиан, прогресс вполне очевиден. Ну для интереса (хоть и не советуем, ибо травматично), сравните «Лопухов» или «Беременного» со свежей комедией «Гудбай, Америка!». Нет, конечно, это не земля и небо, и не Ад и Рай, а скорее Ад и Чистилище. То есть боль вам еще иногда причиняют, но делают это по неосторожности ну или из лучших побуждений. А если у вас высокий болевой порог, то возможно, вы ничего и не заметите. Итак, дано: несколько семей с русскими корнями проживают на одной улице посреди приятного во всех отношениях Лос-Анджелеса. Есть пожилой армянин, молодая пара, ожидающая ребенка, семейство с школьником, а также полный экспат (Яглыч), требующий, чтобы его называли Джейсоном, а не Игорем. Объединяет всех странный персонаж Дмитрия Нагиева по имени Жора (он же Гога, он же Джорджо): то ли трикстер, то ли прохиндей, то ли крестный отец этой русской улочки, но определенно главный спец по всяким жизненным ситуациям. Заказать срочно визу или повара для гефилте фиш — это к нему. В перерывах между полукриминальной деятельностью Жора играет на аккордеоне «С чего начинается Родина» и учит местных детей русской истории на русском же языке.
Итак, чему же научился Сарик? Во-первых, звать на сценарии профессиональных драматургов: в числе команды сценаристов есть Алексей Гравицкий и Сергей Волков, причастные к самым рейтинговым работам Андреасяна («Землетрясение» и «Непрощенный»), а в перерывах писавшие сценарии к крепким сериалам вроде «Великой» или «Говорит Москва». Структура из нескольких новелл, как в успешных андреасяновских же «Мамах», помогает раскидать зрительское внимание и особо не закапываться в житейские мелочи или психологические тонкости. Только ты задумываешься, мол, чего это Жора рассказывает американским детишкам об Александре Невском, а тебе уже «переключают канал» на ромком про армянина и его фиктивную жену. Или на архетипического дедулю (Юрий Стоянов), который приехал из России в гости к дочери учить внука «нормальной жизни».
Какая-то линия послабее (про беременную Юлю и гефилте фиш), какая-то посильнее (русский дедуля и армянин с фиктивной женой), поэтому фильм, выдерживая баланс, как канатоходец, все-таки двигается вперед. Чуть завалился в одном месте, чуть накренился в другом, но не падает и не разбивается. Божечки-кошечки, там можно даже найти внутренний конфликт, когда герой Гранта Тохатяна расписывает фиктивной жене все прелести Еревана и получает в лоб закономерный вопрос: «Тогда чего ты лезешь из кожи, чтобы остаться в Лос-Анджелесе, а не едешь домой, раз там так здорово?». А когда ты уже поставил крест на теме с Юлей и этой несчастной рыбой, тебя вдруг угощают чудной зарисовкой о трех еврейских поварах, разыгранной Ольгой Тумайкиной, Семеном Трескуновым и Семеном Стругачевым. Определенно, этому трио надо больше места, но сдается, все в этой сцене держится на импровизации отличных актеров.
И это, пожалуй, второй пункт, который режиссер затвердил за время «учебы»: побольше хороших актеров в кадре, поменьше друзей и всяких звезд КВН, потому что работать с актерами Андреасян не умеет от слова «совсем», а хороший артист все равно что-то себе придумает и как-то выкрутится. Каким-то «корешам» сложно отказать, вроде абсолютно деревянного (хоть и модельно-красивого) Микаэла Арамяна, похоже, по прямой переехавшего из трехкопеечного ромкома Сарика же «Любовь в городе ангелов», но Стоянов, Яглыч, Михалкова или Тохатян не только борозды не портят, но и заметно выправляют общее впечатление от фильма.
Да, Армен такой типичный Армен, который жарит шашлыки на заднем дворе дома, да Стоянов дает постаревшего инфантила, которого интересует, где в ЭлЭй достать карбид для бомбочки, или возможность подтереться фоткой Обамы. Яглыча оставили без потенциально сильной сцены прощания с умершей матерью, но тут, подозреваем, чисто коммерческие причины: умеющий снимать дешево и быстро Андреасян, скорее всего, посчитал затратным перелет из Лос-Анджелеса в Москву. Баланс держат, канатоходец идет.
Чему Сарик, скорее всего, никогда не научится, так это пониманию сути драматизма. «Мамы», «Землетрясение» и «Непрощенный» (а с сегодняшнего дня и «Америка…») сложились в такой своеобразный эксплотейшен, где эмоции из вас будут выдавливать жалостливыми песнями и печальной музыкой, монологами о Родине и бабушке, отсылками к советскому кино, заботливыми, но терпеливыми мамами, которым суждено умереть рано или поздно, героическими отцами и дедами, которые как известно, воевали да пахали ради вас, неблагодарных. Еще крупными планами плачущих героев, чтобы одинокая слеза катилась сквозь щетину. Такие приемы на киношном жаргоне называются «собачкой об асфальт», и Андреасян этим бедным животным регулярно колотит перед зрителем. Кто-то покупается и рыдает, кого-то бесит, кто-то идет в Общество защиты животных.
Но почему, скорее всего, на фильм пойдут зрители и выставят неплохую оценку (по крайней мере, не хуже «Мам»)? Андреасян обладает одним неоспоримым талантом: неимоверной чуйкой к быстро меняющимся зрительским настроениям, потому и снимает так же быстро, чтобы успеть попасть в «тренд». Сегодня официально модно всячески критиковать Штаты, выставлять их душителями свобод, традиций, страной фальшивых улыбок и людоедских отношений (Балабанов делал то же самое, но хоть с какой-то иронией и отстранением) и показательно любить Родину. На этой волне история эмигрантов, которые посреди калифорнийского тепла на берегу Тихого океана в дизайнерских коттеджах страдают по бабушке и Черному морю, конечно вызовет отклик, мол, так и знали, что ничего хорошего в вашей «Пиндосии» нет, то ли дело наши скрепы. Спасибо, что сценаристы и режиссер в качестве скреп выбрали карбид, рыбное блюдо и советское кино, а то могли бы наворотить православие, самодержавие и народность. Или армию и флот.
|
||||||||||||||||||||
