Перед концертом в Екатеринбурге, который состоялся в минувшие выходные, лидер «Ночных снайперов» Диана Арбенина ответила на вопросы журналистов в пресс-центре «КП».
— Почему не было большого празднования дня рождения группы «Ночные снайперы»?
— Как праздновать юбилей, каждый решает сам. С моей стороны было очень здорово придумать издать «Канарского» на виниле, по-моему, этого достаточно, а так чтобы собирать большой концерт — это невозможно. Например, мы со Светой (С. Сурганова — прим. ред.) не общаемся, как мы с ней будем устраивать концерт? Как мы соберем с людей деньги, молча выйдем и сыграем песни, когда мы друг другу даже «Здравствуй» не говорим? Это же вранье! 15 лет начались в 93 году 19 августа. Сейчас и у меня, и у Светланы свои коллективы и, самое главное, что они не враждуют, правда пока и не общаются, но это только пока…
— Ну а как же вы договорились о переиздании пластинки «Канарский»?
— Мы с ней встретились, обсудили эту идею. Сразу хочу отметить, что это не переиздание, а издание пластинки на виниле. Потому что то, что касается пиратского диска — я к нему не имею никакого отношения. Тот факт, что мы сели и обсудили с ней, а потом я полетела в Сан-Франциско и поговорила с Сашей Канарским, и мы взяли и выпустили такой вот интересный диск — это правильнее, чем устраивать пафосный концерт. Пластинка «Канарский» была записана в 99 году. Наш друг Саша Канарский приехал из Америки в Питер и привез студию, которую мы решили апробировать втроем. Я просто пела песни свои — он записывал все это дело. Мы записали, по-моему, 19 треков, после чего пошли сводить материал на студии в Питере. Я предложила назвать альбом по фамилии этого прекрасного человека — «Канарский».
— А что будет исполнено на концерте в Екатеринбурге?
— Концерт состоит из 3 частей. Я читаю стихи, мы играем акустику нынешним составом. Я буду петь песни совершенно разного периода. Я сама люблю акустику гораздо больше, чем электронную музыку. Но дело в том, что когда мы стали пробовать себя в электричестве, наши поклонники восприняли это очень неблагосклонно. И этим меня очень удивили. Я просто думала, что если я интересна людям, то интересны и мои эксперименты. Поэтому я решила — если вы любите акустику и не принимаете электричество, то я заморожу акустику вообще, ее вообще не будет. Но сегодня мы приехали с акустической программой.
— На концерте вы будете читать свои стихи, расскажите о них?
— Ну, читать я их не умею и, собственно, никогда не умела. Когда Бродский читал свои стихи — многим это нравилось больше, чем просто читать его книги. У меня совсем другая история. Я понимаю, что я совершенно несостоятельна в чтении, поэтому я призвала к себе на помощь музыкантов. И каждому из них предложила на выбор по паре стихотворений, к которым они сделали музыкальное сопровождение. Таким образом, получилась аудиокнига «Дезертир сна», и вот на концертах они выходят в белых рубашках, басист выходит с контрабасом, это очень красиво! И они, чувствуя стихотворение, рассказывают об этом на инструменте.
— Ну и как публика воспринимает эти выступления?
— Если честно, я не ожидала такого теплого приема. Сейчас ведь ни для кого не секрет, что поэзия вообще не пользуется популярностью. Почему люди это принимают? Мне это очень лестно, и я понимаю, что занимаюсь хорошим делом. По-моему, сейчас в масштабах страны этого не делает никто. Сейчас популярна какая литература? Сейчас Дарья Донцова популярна.
— Вы сейчас готовите новую книгу?
— Да, но это не будут стихи. Это будет совсем другая книга. Больше говорить пока не хочу. Я ее прямо сейчас пишу, она лежит в номере. Я хочу быстрее ее закончить.
— Вы ее от руки пишете?
— Да, пишу от руки, и издана частично будет как рукописная.
— И много приходится писать, править?
— Конечно много, посмотрите на меня — я же нервная!
— Об автобиографии пока не думаете?
— Нет. Приходишь в книжный магазин, там есть отдел современная литература, вот заходишь туда, там стоят автобиографии Тани Булановой, Бориса Моисеева, группы «Звери». Мне пока рано. А что касается стихов — сейчас я к ним остыла. Мне сейчас интересно другое. Я бы сейчас с большим удовольствием рисовала, а не писала.
— Расскажите о ваших проектах на телевидении?
— Недавно меня позвали в проект «Две звезды». Когда меня пригласили, я подумала — почему бы мне не рискнуть. Ну, изначально шансов на победу, конечно, не было, но их и быть не могло. Изначально мне эта победа не была нужна. Сразу было понятно, что победит Гвердцители. Другое дело, мне обидно, что победил Дюжев. При всем моем уважении к нему как к артисту — певец он нулевой. Я думаю, если бы Гвердцители совместить с Дятловым, был бы шикарный дуэт. Вообще, в ходе съемок было очень тяжело. Там живой звук, и эти изматывающие съемки — приходишь в 12 дня, уходишь в 2 часа ночи, на следующий день тоже самое. Еще и это безумное, совершенно невыносимое количество нарядов. У них совершенно невозможный костюмерный цех, у которого очень много артистов, они забывают все твои размеры, приносят какую-то чушь. Мне даже пришлось перед съемками походить по магазинам и купить себе одежды. Но маме понравилось.
— Ваше впечатление от концертов во МХАТе? Вы сами там часто бываете в качестве зрителя?
— Там ужасная сцена, она очень тяжелая. Я не говорю о том, что она большая, но этот груз намоленности артистами очень чувствуется. Во МХАТе я бываю крайне редко, можно сказать, только на своих концертах. Это не тот театр, который мне вообще близок. Мне нравится театр Петра Фоменко, «Современник», Райкин. Это те места, где мне хорошо. И хорошо мне было бы там петь. Почему наши московские промоутеры выбрали именно МХАТ, я не знаю. Я, когда первый раз подумала, что мне придется во МХАТе петь — мне стало страшно, но стало как-то нелепо страшно. Робости перед прошлым, перед Станиславским у меня нет. Я не артистка и мне не стыдно за те песни, что я пою, но потом, когда я вышла на эту сцену, я забыла о том что я волнуюсь. Я просто подумала: «Господи, как тут невыносимо тяжело». Давит все — эти стены. Кошмар. Но потом, знаете, как-то проезжая по Москве, я увидела, что во МХАТе играет группа «Гости из будущего» — это наводит на размышления.
— В одном из интервью вы говорили про свою бабушку, что она много для вас значит, как у нее дела?
— Ей в этом году исполнилось 90 лет. Я спровоцировала всех родственников на празднование юбилея. Я ее спросила, что ей подарить, и она сказала: «Молодость». И мне стоило очень многого, чтобы не заплакать в тот момент. Она безумно сильный и мудрый человек. И это притом, что она неграмотная. Она потрясающая! Я буду очень тосковать, когда она уйдет. Самое главное, что я вынесла из общения с ней — это понимание своего возраста. Когда начинаешь уставать и думать: «вот столько мне лет, уже 34 года…» Я думаю о бабушке — 30 +30 + 30 будет 90! И когда думаю об этом, я понимаю что у меня впереди еще целая жизнь. А пока я просто сосунок. Еще так много можно сделать!
— А что вы хотите сделать?
— Я хочу работать, писать песни, я хочу, чтобы мне было радостно, чтобы меня в жизни постоянно куда-то тянуло. Я хочу ошибаться, я хочу всего. Я не боюсь попадать впросак. Жизнь абсолютно непредсказуема. Другое дело, когда ты устаешь — это все, тогда люди перестают во что-то верить. Вот этого бы мне никогда в жизни не хотелось!
— А есть у вас заветная мечта?
—Заветная мечта? Может, похудеть? Не знаю, не буду отвечать на этот вопрос.
— А как же семья?
— С семьей у меня все в порядке, спасибо большое! А дети зависят от Бога. Он захочет, я захочу, и тогда все будет хорошо. Это же не планируется, как покупка ножика в магазине.
— Где вы сейчас живете в Питере или в Москве?
— У меня есть дом под Москвой, где живет моя собака. Сейчас он пустует. Потому что, кроме собаки и человека, который за ухаживает за домом, там никого нет. Информация для воров. Тут был смешной случай — Робеспьер, это моя собака, он такой тюфяк! Из него сторожевая собака — как из меня овчарка. Один раз зимой воры прошли через мой участок мимо собаки, перелезли через забор и обворовали соседей. А он как спал, так и спал. Утром мы посмотрели — следы идут мимо него. И еще, по-моему, у моей собаки роман с лисой. Один раз мы приехали с концерта их Нижнего Новгорода, уже часов в 5 утра, и когда подъезжали к дому, увидели огромную рыжую лису с пушистым хвостом, которая выбегала с нашего участка.
А в Питере я сейчас бываю очень редко.
— Тоскуете по нему?
— Да, тоскую. Но сейчас этот город претерпевает чудовищные изменения в плане архитектуры. Они сносят архитектурные памятники и строят безликие бизнес-центры. Некоторых зданий напротив «Зимнего» уже не существует — они рушили здание и этим молотком попали еще по нескольким домам. Там ужасно. Идешь по Невскому, как по Москве. Молчать об этом я не собираюсь, если молчать — это значит я трус. Даже если после того, что я сейчас говорю, власти поставят меня в опалу, я все равно буду говорить и петь об этом. Я не согласна, в какую безликость превращается прекраснейший город нашей страны.
— Что вы ждете от Екатеринбурга и от концерта?
— Как только мы въехали в Екатеринбург, на нас посыпались желтые листья, и я поняла, что наступило одно из моих любимых времен года. Вообще у меня их четыре. Эта поездка вообще необычная. Мы будем выступать на площадке, на которой до этого никогда не играли. Там даже нет наших афиш. И остановились мы в другой гостинице. Мы всегда жили в гостинице работников цирка, и я к ней уже привыкла. А сегодня — совершенно другой район (Вознесенская горка — прим. ред.). Но я уже успела по нему погулять. Мне бы очень хотелось сегодня отлично сыграть и не забыть эти слова… которых я так много написала, что мне уже выносят пюпитр. Я думаю, что сегодняшний вечер будет сложным для меня.
Ольга Сурганова
22.09.2008 16:36